|
Классическая традиция в учении о правовом государстве, идущая от Локка, Монтескье, Руссо и других западноевропейских просветителей, в наибольшей степени опирается, как известно, на кантовскую философию права. Именно она, по словам крупного знатока этой эпохи Ю.С.Соловь-ева, проложила «путь к пониманию права как такой нормативной системы, основная функция которой состоит в защите личной автономии (то есть совести, а затем — целеполагания и деловой инициативы каждого верующего). Право тем самым заявляет о себе как необходимый коррелят нравственности, как такая форма морального сознания, где на первом плане стоит не сострадательный альтруизм, то и дело вывертывающийся в общинную подозрительность и общинное инквизиторство, а заведомое доверие и упреждающее уважение к личному достоинству каждого. Запрет на патерналистское унижение совершеннолетнего члена общества оказывается в одном ряду с такими вечными запретами, как не лги и не убивай. Юрисдикция доверия делается смысловым ядром нового право-понимания и вокруг нее организуются завоевания предшествующей (традиционной) юридической культуры; идеи постоянства, законности, третейской справедливости власти; идеи компромисса, соглашения, эквивалентности вознаграждений и наказаний и т.д.»43.
Кант, рядом с категорическим нравственным императивом, по выражению Ю.С.Соловьева, поставил «категорический императив права, а именно: равенство в свободе по всеобщему закону». У Канта суверенности или индивидуальной автономии личности (ее свободному самоопределению) соответствует «правовое государство», граждане которого суть ответственные и независимые от чьего бы то ни было произвола личности как субъекты права и гражданского общества. Напротив, несуверен-ности, или гетерономии (подчинению внешне диктуемым, навязываемым человеку нормам действия), отсутствию гражданского общества соответствует «патерналистское государство», подданные которого «несовершеннолетние», «неразумные дети», нуждающиеся в его «отеческой» заботе, опеке, «поводыре», «вожде» и т.д. Образно говоря, в правовом государстве каждый человек — кузнец своего счастья, а в патерналистском — он материал, из которого власть сама выковывает (по утопическому образцу) «модель нового человека». В таком обществе силой насаждаются ценности «вождистской демократии», весь правопорядок и вся законность замыкаются на идеологических химерах и харизматических лидерах.
>>>>
|
